Феномен Александра Дугина — это порождение «смуты 80–90-х», он «занимает чужое место», пишет философ Юрий Пущаев в статье для журнала Института научной информации по общественным наукам РАН (ИНИОН) «Социальные и гуманитарные...
Феномен Александра Дугина — это порождение «смуты 80–90-х», он «занимает чужое место», пишет философ Юрий Пущаев в статье для журнала Института научной информации по общественным наукам РАН (ИНИОН) «Социальные и гуманитарные науки». По его мнению, «шоумен от философии» «мимикрирует под русский консерватизм», но не имеет к нему отношения.
Автор задается вопросом, насколько оправдано представление о Дугине как о крупном российском философе: «об Александре Дугине много говорят, но его мало читают», пишет он. Философия интегрального традиционализма и идеи второй консервативной революции, которые содержатся в работах Дугина, не имеют к русской традиции и к истории русской мысли практически никакого отношения, утверждает ученый. «Более того, обе эти доктрины в важных пунктах с ними решительно расходятся», — добавляет он.
В заключительной части статьи Пущаев подвергает критике понятие «русский мир», которое в своих статьях и выступлениях активно использует Дугин. Этот термин, по словам автора, с внедрения в 1990-х, применялся в основном для того, «чтобы объединить под своей «шапкой» по всему миру русский народ сегодня пребывающий в значительной степени в раздроблении». Однако термин недоопределен и постепенно «перестает быть удачным» сегодня, «когда Россия возвращается к своим цивилизационным корням», заключает Пущаев.
