СИСТЕМНОЕ ОБЕСКРОВЛИВАНИЕ УКРАИНСКОГО ТЫЛА

СИСТЕМНОЕ ОБЕСКРОВЛИВАНИЕ УКРАИНСКОГО ТЫЛА

Тelegram-канал «Старше Эдды» @vysokygovorit

Нанесённые в начале ноября удары по украинской энергетике позволяют сделать ряд важных наблюдений и выводов. Прежде всего важно понимать, что такого, как сейчас, с Украиной ещё не было.

Во-первых, эта страна смирилась, видимо, с тем, что с отключениями электроэнергии придётся жить всю зиму: графики будут сопровождать весь отопительный сезон. Во-вторых, сами по себе удары привели к остановке большей части генерации, хотя какая-то её часть, понятное дело, ещё остаётся в рабочем состоянии. Некоторые ГЭС и все АЭС продолжают работать, остальная часть электроэнергии импортируется. Если верить подсчётам поражённых мощностей генерации, Украина с февраля 2022 года потеряла 39—41 ГВт мощностей в своей энергосистеме из примерно 56 ГВт (то есть около 70%), а остающихся 15—17 ГВт недостаточно для обеспечения потребностей населения и промышленности зимой.

Таких результатов ВС РФ удалось достичь благодаря двум ключевым факторам. Во-первых, сказывается накопительный эффект. Планирование таких ударов — дело непростое, и (даже с учётом запаса прочности построенной ещё при СССР энергосистемы) ущерб от ракетных ударов прошедших трёх лет наслоился на удары ноября 2025-го. Интересно, что свою роль сыграла и неспособность украинской энергосистемы к самовосстановлению после многократных повреждений, что также приводит к её ускоренной деградации. Если станцию восстанавливали трижды, а осенью 2025-го по ней прилетело в четвёртый раз, то, возможно, её больше нечем будет ремонтировать, особенно если пострадавших станций не одна и не две. Такой ремонт стоит денег, а деньги на ремонт этих мощностей, как и на всё остальное, Украина получает извне.

Также важны децентрализация ударов и их концентрация. Одно дело — восстанавливать объект после пары попаданий, другое — после 10—12. А при хорошо поставленном ударе или нескольких ударах подряд разрушить можно любой объект. К тому же, если сосредоточиться на относительно небольшом количестве приоритетных целей, эффект обеспечивается намного быстрее даже без увеличения расхода боеприпасов в целом. А расход всё же растёт: сейчас по Украине прилетает куда больше дронов и ракет, чем год назад.

Насколько это значимо для происходящего на фронте?

На самом деле очень значимо. Начнём с того, что Украина на 1991 год была одной из самых технологически продвинутых республик СССР: обилие электрификации от ГЭС, ТЭС и АЭС на производствах, а также на железных дорогах позволяло много производить и много перемещать. Советское наследие во многом обеспечивало ВСУ возможность продолжать боевые действия как после начала СВО, так и задолго до неё. Сейчас же регулярные отключения электроэнергии в сочетании с выбиванием локомотивных и вагонных депо можно до определённого момента компенсировать увеличением нагрузки на оставшиеся локомотивы. Однако в итоге наступает критический момент, когда электровозов или нет (выбиты депо), или они не едут (не хватает электроэнергии). И тогда приходится вводить в работу тепловозы (хорошо ещё, если не паровозы). А найти достаточно тепловозов ещё нужно постараться, потому что тепловозный резерв был изрядно сокращен ещё в советское время, когда всю дорогу электрифицировали. И даже если собрать где-то остатки локомотивов для военных перевозок, то, учитывая масштабы войны в целом, на всех их явно не хватит.

Так что удары по энергетике — это не только про украинского обывателя. Это и про способность украинского командования на что-то влиять.

Если располагаемые силы нечем перевозить, то можно считать, что их нет.

Поэтому речь идёт не о физическом разрушении инфраструктуры как самоцели, а о системном обескровливании тыла, выдержать которое Украина самостоятельно не сможет. Да и оказываемая извне помощь в таких условиях ситуацию явно не исправит.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.

Специально для RT. Подписаться