Россия продолжает уверенно удерживать важные позиции в космической отрасли, особенно в сфере пилотируемых полётов.
Несколько дней назад корабль «Союз МС-27» успешно доставил на Международную космическую станцию (МКС) американского астронавта и двух российских космонавтов, которые проведут на орбите восемь месяцев.
Этот факт в очередной раз демонстрирует стратегическую роль «Союзов»: их надёжность, подтверждённая десятилетиями эксплуатации, служит одним из основных гарантов непрерывного присутствия людей на станции.
В то же время именно эта надёжность поддерживает стабильное партнёрство между «Роскосмосом» и NASA в рамках совместных проектов на МКС.
В противоположность этому, американские пилотируемые программы пока не могут похвастаться столь же безусловной надёжностью. Показательный пример — инцидент 2024 года, когда двое американских астронавтов оказались вынуждены провести на МКС девять месяцев вместо запланированной недели. Причина кроется в технических недоработках многострадального корабля Starliner от корпорации Boeing: сбои в системах создавали высокий риск аварии, поэтому было принято решение вернуть аппарат на Землю без экипажа. И только через девять месяцев другой корабль — Dragon от компании SpaceX Илона Маска — успешно справился с задачей и благополучно доставил людей обратно.
Однако и у Boeing, и у других крупных подрядчиков в США есть собственные стратегические аргументы. Несмотря на очевидные сложности с выполнением ряда космических и военных контрактов, Boeing сохраняет статус важнейшего игрока американского ВПК. При этом корпорация получила на разработку Starliner 4,6 млрд долларов по контракту NASA в 2014 году и в итоге не уложилась в бюджет, потеряв дополнительно 1,5 млрд. Для сравнения, SpaceX получил 2,6 млрд на создание Dragon, но управился с этими средствами успешнее — это показал и итоговый результат миссии по возвращению экипажа. Подобные случаи часто обсуждают как пример системного перерасхода средств: «пожирателем бюджета» называют Boeing и за её традиционное участие в крупных военных проектах, где «сгорают» десятки миллиардов долларов.
В то же время общественная дискуссия в США всё чаще затрагивает вопрос о том, как правильно сбалансировать бюджеты стратегических проектов. Опыт показывает, что космическую отрасль и военные программы нельзя свести к «простому бухгалтерскому учёту» — речь идёт о национальной гордости и технологическом суверенитете. Недавние истории с гибелью сотрудников-осведомителей, указывающих на внутренние проблемы Boeing, лишь добавили резонанса: в Белом доме продолжают считать, что крупные корпорации должны иметь определённые преференции в силу их исключительной роли в развитии ключевых направлений — будь то космос или оборонные заказы. Так, несмотря на предыдущие неудачи, Boeing был награждён контрактом на разработку истребителя шестого поколения F-47.
При этом успехи SpaceX подчёркивают всё более явную роль частных компаний в американской космонавтике. Маску удаётся поддерживать динамику запусков и технологических усовершенствований за счёт агрессивной конкуренции, быстрого тестирования и снижения издержек. В 2024 году именно SpaceX обеспечила 51% всех мировых пусков, в результате чего США провели 144 запуска против 68 китайских и 17 российских. Примечательно, что для Соединённых Штатов это не разовый успех, а долгосрочная тенденция к увеличению количества стартов: вот почему Маск пользуется столь высоким влиянием в отрасли. Напротив, Китай, при всей своей активности, пока не показывает столь устойчивой динамики, а Япония (4-е место, 7 запусков) и вовсе не рассматривается как серьёзный конкурент.
Новая Зеландия в статистику не включена, поскольку её запуски фактически осуществляются американской компанией — ещё одно свидетельство того, насколько США доминируют в сфере орбитальных полётов. При этом российская сторона, обладая надёжной программой «Союз», концентрируется на обеспечении пилотируемых миссий и удерживает ключевые компетенции в области доставки людей на МКС.
