Как интерпретировать решение Банка России по ключевой ставке?
Является ли решение сломом концепции денежно-кредитного регулирования и разворотом на 180 градусов?
Что происходило последние 1.5 года? Банк России последовательно выстраивал коммуникационный канал с рынком таким образом, чтобы внушить экономическим агентам убеждение, что Банк России «не намерен считаться с потерями» в контексте достижения цели по инфляции или, по крайней мере, стабилизации инфляционных рисков.
Работал ли данный подход? Не сразу. Один из надежных индикаторов – это спрэд между краткосрочными ОФЗ (до года) или форвардными индикаторами денежного рынка (RUSFAR) или MOEXREPO с ключевой ставкой.
Если долговой рынок или форвардные индикаторы имеют отрицательный спрэд (ниже, чем ключевая ставка), - денежно-кредитные условие мягче, чем параметры ДКП и соответственно наоборот. С октября 2024 впервые за все время спрэд стал устойчиво положительным, а с декабря – рекордно положительным (ужесточение ДКУ, описаны здесь и здесь).
ДКУ – это комплексный показатель, учитывающий, как стоимость денег, так и баланс ликвидности и доступность кредитования, но в идеальных условиях ДКУ синхронизированы с ДКП – к этому стремится ЦБ, либо через коммуникационный канал, либо через инструменты ДКП, в том числе регулирование нормативных требований или параметров ликвидности.
Рынок и экономические агенты на протяжении длительного времени недооценивали решительность ЦБ, считая, что высокие ставки – временные, а пик ставки достигнут (это было ярко выражено осенью 2023 и весной 2024).
Чтобы компенсировать несоответствие ДКУ и ДКП, Банк России «жестил» в вербальной риторике и официальном коммуникационном канале (пресс релизы, аналитика, обзорные материалы), так и через более жесткие решения по ключевой ставке, чем ожидал рынок.
С июня 2024 ДКУ начали подстраиваться к ДКП и целевым ориентирам Банка России, а с октября началось стремительное ужесточение ДКУ. Рынок наконец то поверил к жесткость Банка России и в то, что ЦБ «не намерен считаться с потерями». Чтобы подойти к этим условиям, потребовалось 1.5 года корректировок коммуникационного канала и жестких решений.
Наступила пятница (20 декабря) и ЦБ впервые за много лет полностью сломал рыночные ожидания. Следует понимать, что банки и финансовые организации ставили триллионы на то, что ужесточение продолжится, иначе бы не выдавали депозиты под 23-25% (частично из-за ужесточений требований к капиталу).
Внезапно, основной нарратив, который пытался продвинуть ЦБ стал заключаться в том, что «Нам требуется время, чтобы оценить устойчивость охлаждения кредитования и подстройку экономики к новым условиям.» и теперь ЦБ ищет баланс между устойчивостью экономики и инфляционными рисками.
На самом деле, баланс между экономикой и инфляцией – это очевидно и логично, рынок 1.5 года исходил из того, что концепция ЦБ как раз и заключается в этом балансе, а соответственно «жестить» со ставкой не будут и скоро понизят. Поэтому компании и брали кредиты с плавающей ставкой.
ЦБ 1.5 года ломал стереотипы, пытаясь внушить, что самое главное инфляция, а издержки экономики – это сопутствующий ущерб. Рынок поверил в это, а ЦБ спустя месяц ЦБ развернул концепцию в условиях экстремального разгона инфляции и инфляционных ожиданий.
Чем ЦБ мотивирует решение? С ноября ДКУ ужесточились и соответствуют КС на уровне 24% (это так), что привело к замедлению кредитования (официальных данных еще нет, но видимо так и есть), а ДКП воздействует на инфляцию через ДКУ - > экономическую активность -> инфляция.
Соответственно трансмиссия ДКУ на экономику занимает время и еще больше времени на инфляцию. Теперь экономика замедляется, а разгон инфляции из-за временных факторов и уже «вчерашний снег», а новые ДКУ отразятся на будущей инфляции уже скоро.
Что это? Инсайды ЦБ о существенных проблемах банков или компаний; давление промышленных групп, общественности и лоббистов смягчения; внезапная трансформация подхода к ДКП?
Теперь ЦБ придется заново выстраивать коммуникационный канал с рынком, что приведет к временно хаотизации ДКУ.
